Растоптанная гордость - Страница 30

— Как по-твоему, Сильвия, я смогу? — спросила она. — А Гай будет шафером. Представляешь?

— Вот повезло-то, — пробасила Пэм.

Зато Сильвия была озадачена. Гай еще не успел спуститься к завтраку, и она порадовалась, что Дафни затронула этот вопрос в его отсутствие. А вопрос был нешуточный: найдется ли у них достаточно денег на платье для Дафни?

— Видишь ли, сестренка, тебе ведь нужно еще отложить сколько-нибудь на собственное свадебное платье и на приданое, если вы с Гаем и в самом деле собираетесь пожениться в будущем году.

Смутившись, Дафни принялась водить вилкой по столу.

— Тэсса собирается сама выкроить и сшить эти платья, — поспешно сообщила она. — И себе сошьет. Ей помогает подруга. На прошлой неделе она уже получила ткани из Парижа — белоснежную с розовыми крапинками для невесты и бледно-розовую для свидетельниц. По-моему, это шелк, только я в жизни не видела ничего более роскошного.

Сильвия удивленно приподняла брови:

— Ты хочешь сказать, она подарит свидетельницам по платью?

Дафни замялась.

— Все это подарил ей Джулиан, — наконец проговорила она. — Ей так хотелось именно эту ткань, что он сам предложил оплатить покупку.

Сильвия промолчала, но про себя с горечью подумала: «Конечно же Джулиан и Тэсса затеяли все это ради Дафни. Не сомневаюсь, что три другие свидетельницы столь же состоятельны, как и Мерринги».

Дафни продолжала, озабоченно глядя на сестру:

— Ну представь, не могла же Тэсса поставить своих свидетельниц перед такими расходами. Не забывай, понадобятся еще платья на смену и…

Сильвия с трудом сдерживалась, ей так и хотелось выпалить: «Дафни, глупышка, да они просто пускают тебе пыль в глаза. Думаешь, они не видят твоей наивности и простодушия?» Однако вслух Сильвия лишь сдержанно заметила:

— Не волнуйся, детка, с одеждой все будет в порядке. У нас есть старые запасы. Я пороюсь у себя, у меня полно вещей, которых я так ни разу и не надевала. Странно только, почему бы Меррингам не нарядить вообще всех гостей?

Дафни покраснела, зато Пэм, отставив в сторону кружку молока, радостно завопила:

— Вот здорово было бы! Я выбрала бы себе что-нибудь яркое, веселенькое, а не какой-то там сопливый розовый цвет.

Сильвия с трудом сдерживалась. «Моя дорогая Пэм, мы вообще-то не нищие», — так и хотелось сказать ей, но, увидев в глазах Дафни навернувшиеся слезы, Сильвия смолчала. Тут появился Гай, и неловкая ситуация разрядилась.

— Темно-красный бархат, вот что бы ты наверняка выбрала, Пэм. Правда же? — весело воскликнул он.

Пэм восторженно закивала:

— Да. Или светло-вишневый, в нем бы я смотрелась еще лучше. Скажи, Гай?

Его смуглое продолговатое лицо озарилось широченной улыбкой.

— Ты бы выглядела несравненной. Правда, девочки?

Было ясно, что слезы Дафни и раздражение Сильвии не ускользнули от его внимания, в этом Сильвия не сомневалась и почувствовала к нему благодарность. Странным казался ей этот художник, выбранный Дафни в мужья, но, пожалуй, единственным неудобством была его связь с Меррингами. Зато он чуток и добр, думала Сильвия. Дафни будет счастлива с ним. С ним она будет как за каменной стеной.

Глава 14

Теперь, с наступлением погожих летних деньков, с каждой неделей посетителей в кафе прибывало, и составленные в рядок койки под сдачу редко пустовали. В основном квартировала молодежь, не имевшая возможности платить много за постой. Сильвия и сама предпочитала эту публику людям постарше, которым подобные условия не слишком подходили.

В доме всегда царило веселье, а Сильвия порой сама удивлялась, как она умудряется так часто грустить. Казалось, ничто вокруг не должно было давать для этого повода. Впереди была свадьба Дафни и ее предстоящий отъезд, впрочем, Сильвия не беспокоилась за сестру и знала, что та будет счастлива с таким мужем, как Гай. Хотя кафе и сдача жилья внаем не приносили семейству Фрейни баснословных доходов, они, по крайней мере, имели пищу, кров и даже могли кое-что отложить на будущее. Сильвия была полна энергии и сил, и работа была ей не в тягость.

И все же уныние охватывало ее время от времени, хотя она и старалась скрывать его от окружающих, веселясь вместе с остальными.

Лишь однажды, в конце июля, она наконец порадовалась по-настоящему. В понедельник во время ленча к кафе подкатила машина Хемпторнов. Еще до позора их дядюшки и его самоубийства все семейство Фрейни относилось к пожилой паре как к добрым знакомым, теперь же старики стали для них почти родными. Вот почему Пэм набросилась на них с поцелуями, а Генри как сумасшедший прыгал вокруг, всем своим сморщенным бархатистым тельцем выражая бурную радость.

— Дел сегодня в конторе мало, а погода такая чудесная, что мы просто не смогли устоять перед соблазном выбраться за город, — сообщил мистер Хемпторн Сильвии, которая, казавшись на редкость юной и миловидной, выбежала встречать их. — И потом, дорогая, у меня есть к тебе небольшое дельце.

Лицо ее несколько омрачилось.

— О, дядя Хемпи, — незаметно для себя она переняла у Пэм эту манеру обращения. — Надеюсь, ничего серьезного?

Улыбаясь, он похлопал ее по плечу:

— Ничего серьезного, детка. Может, мы сначала перекусим, а потом уж поговорим о деле? А супруга моя пусть поболтает пока с молодежью. Зачем им наши деловые разговоры?

Ленч, накрытый не в кафе, а в небольшом кабинете Сильвии, прошел весело. Хемпторны с удивлением узнали о помолвке Дафни и почти сразу же одобрили ее выбор. Сам Гай, обычно спускавшийся к ленчу с опозданием лишь для того, чтобы перекусить, на этот раз проявил поразительную готовность помочь «девочкам», и чувствовалось, что он одинаково обожает их всех. Скорее всего, именно поэтому старики не заметили его заляпанной краской одежды и лирического беспорядка на голове.